понимаете... нимаете... аете...те.... эхо повторило последнее слово,обогатив его тихим перезвоном фарфора, фарфору отозвался бокал в его руке, бокалу - дрожь в кончиках пальцев. Сквозь оконное стекло смотрел человек. Увидел ли он улыбку говорившего, или что другое заставило его – он старательно двигал губами и кивал, словно китайский фарфоровый болванчик.Ки-вал, ки-вал, кивал-кивал-кивал... В ответ ли ему, в резонансе ли с затихающими словами, на подоконнике качала веером фарфоровая пастушка и кланялся, кланялся ей кавалер в белоснежном завитом парике, слегка запачканном на виске чернилами.Дрожащие пальцы разжались - бокал выскользнул - звон бьющегося стекла не кончился, как следовало ожидать, на полу - ему отозвался куда более густой звон рассыпающегося в раме зеркала. Человек за окном отпрянул - женское лицо, в которое он смотрел с таким вниманием, опираясь на подоконник, разбилось, в пустой раме была глубокая темнота. В кресле никто больше не сидел, дверь хлопнула и прищемила портьеру. Вишневое полотнище больше не реяло по заблудившемуся ветру.

<-

->